Форум » Куси и Говарды, Монморанси и Плантагенаты, Монтескью и Стюарты... » ссылки на лит. источники » Ответить

ссылки на лит. источники

Реми: https://www.litmir.me/br/?b=590939&p=3

Ответов - 47, стр: 1 2 All

Реми: Помимо магистратов – советников и президентов (председателей) палат, получавших королевское жалованье, – во Дворце правосудия находился огромный вспомогательный персонал: судебные приставы, секретари, писцы, а также прокуроры и адвокаты, чьи услуги оплачивали клиенты судебных учреждений. Самая распространенная ошибка, свойственная, как ни странно, даже историкам, – видеть в прокурорах государственных обвинителей, причем достаточно высокого ранга. На самом деле речь идет о «прокураторах», поверенных, тех, кто выступает от чьего-то имени[17]. Прокуроры парламента брали на себя заботу вести дела своих клиентов, всю их судебную документацию. Они имели свои «скамьи» (конторы) во Дворце правосудия, где принимали клиентов, их документы хранились затем в холщовых мешках. Мешки запечатывались особой печатью, и в любой момент их содержимое могло быть востребовано парламентской комиссией. Прокуроры подсказывали клиентам их дальнейшие шаги, готовили встречные иски, заявления, апелляции, записывали показания свидетелей, словом, были незаменимы при ведении процессов. Но они не выступали в суде. Речи в судебных заседаниях за истцов и ответчиков произносили адвокаты, мастера судебного красноречия.

Реми: В отличие от прокуроров адвокаты должны были обладать степенью лиценциата гражданского или канонического права (во всяком случае, таково было требование для адвокатов Парижского парламента уже с 30-х годов XVI века). Если в нотариальных актах прокуроры именовались как «почтенный человек, мэтр» (honorable homme maître), то адвокату соответствовало определение «благородный человек, мэтр» или даже «благородный человек и мудрый мэтр» (noble homme et sage maître), что, конечно, никак не свидетельcтвовало о наличии у них подлинных дворянских титулов

Реми: Таким образом прокурор мэтр Кокнар это не гос. обвинитель. Это служащий суда ведущий частные дела клиентов на базе досудебного следствия и имеющий образование не выше юридического колледжа.


Реми: В XIV веке во Франции создан специальный орган уголовного преследования и обвинения. Первоначально это была группа особо доверенных людей короля - прокураторов, набираемых из числа наиболее преданных адвокатов. Их официально уполномочили следить за соблюдением интересов короны при судебном рассмотрении гражданских дел. Затем их функции расширились. Королевские прокуроры стали выступать в судах как обвинители по делам, которые прямо или косвенно затрагивали интересы монархии, отождествляемые с интересами государства. Как постоянно действующий орган прокуратура учреждена при Филиппе Красивом. Ордонансом короля 23 марта 1302 года им предписано приносить присягу и запрещено вести процессы частных лиц. Институт прокуратуры оказался настолько удобным орудием проведения судебной политики, что многие феодалы-сеньоры и епископы последовали этому примеру. Так появились прокуроры феодалов (procureurs fiscaux) и прокуроры епископов (промоторы). Став постоянным участников уголовного процесса, королевский прокурор получил широкие полномочия. Во-первых, сам возбуждал дела или требовал этого от судей, поддерживал королевское обвинение. Во-вторых, принимал доносы от частных лиц. В-третьих, следил за судом, проверяя его работу. В-четвертых, проводил дознание. Постепенно прокурор вытеснил из процесса потерпевшего и весь уголовный процесс из обвинительного превратился в розыскной.

Реми: А вот королевский прокурор важный дядя. Он не ведет дела частных лиц, он большой и значимый чиновник парламента ведущий и гос. обвинение и расследование. Человек транслирующий и представляющий королевскую волю в обвинении. А вот просто прокурор так, стряпчий, мелкая сошка. То-то юрист досудебного процесса, помощник адвоката. Подадвокат одним словом. Так что лорд Винтер заявляющий невестке что тут нет прокуроров которые будут защищать её интересы прав. И автор тоже.

Реми: Ошибка проистекает от того, что у короля тоже были свои прокуроры в судах. Королевский прокурор и был тем, кто мог возбуждать дело в суде, отстаивая интересы короля. А поскольку монарх выступал в роли хранителя законов, то любое их нарушение, даже то, которое не затрагивало чьих-то конкретных интересов, рассматривалось как покушение на закон, а следовательно, и на королевские прерогативы. Поэтому там, где не было истца, в роли последнего и выступал королевский прокурор, бравший на себя функции стороны обвинения, то есть короля.

Реми: Дуэр (вдовья доля) – часть семейного имущества, которую в случае смерти мужа получала его вдова. Дуэр мог определяться кутюмами или же специально оговариваться в брачном контракте. Как правило, он находился в определенном соотношении с приданым. Если жена умирала первой, то право на дуэр переходило ее детям, независимо от иных форм наследования. Если их отец женился вторично и у него рождались дети от второго брака, дуэр оставался неприкосновенной собственностью детей от первого брака.

Реми: http://www.orbis-medievalis.ru/library/ouvarov.html

Реми: Возможно, положение дворянства во Франции в целом было блестящим, но те из дворян, кто составлял дарения студентам, были не самой преуспевающей его частью. Но ведь образованность, да еще образованность университетская не входила в этос дворянина. Конечно, занятие науками не влекло за собой потерю дворянского статуса: “Быть доктором или учителем — ясно, что это не противоречит дворянскому состоянию”, говорилось в судебных бумагах одного бургундского дворянина48. Но ощущение дискомфорта, необычности ситуации не покидали ученых дворян; ведь говорят, что маршал Бирон тщательно скрывал свое знание греческого.

Реми: Ряд должностей и занятий не требовал обязательного обладания этими степенями: нотариусы, прокуроры, судебные приставы, сержанты и др. Конечно, и среди таких дарителей были те, кто с гордостью именовался бакалавром или магистром искусств. Однако по давно установившейся традиции, подтвержденной королевским эдиктом в Мулене 1544 г., не только президентом или советником судебной курии, но и адвокатом мог стать лишь обладатель университетской степени. Это относилось к президентам и советникам судебных курий и адвокатам. Косвенным доказательством формальной необходимости университетского образования может служить усиление внимания парламентов к борьбе с практикой “торговли степенями” начиная с 30-х годов XVI в

Реми: Таким образом, если для одних университетское образование служило целям социального воспроизводства — новоиспеченный лиценциат начинал карьеру с позиций, хорошо подготовленных предшествующим поколением, и программой-минимум для него было сохранение достигнутого статуса, то для других степень, полученная сыном или племянником, означала изменение положения семьи, прорыв к новым возможностям. Избранная “образовательная” линия водораздела, как оказалось, совпадает с другим важным признаком: все должности, расположенные ниже ее, были тупиковыми. Как показало просопографическое исследование Бернара Килье, ни один нотариус, например, не сменил своего статуса на какой-нибудь иной, более высокий, и только его сын мог стать адвокатом. Напротив, адвокаты, не говоря уже о советниках суверенных курий, имели неплохие перспективы продвижения по службе67.

Реми: Мейтленд пишет: "Что касается возражения на тот счет, что сеньор одновременно выступает и судьей, и стороной, то оно несостоятельно, потому что сеньор не является судьей; ответчика судят равные ему".

Реми: Тинторетто 1550г. Портрет прокурора

Реми: Понятно что королевского прокурора, большого чиновника. А вот прокурор мэтр Кокнар это так, помощник адвоката. Не чиновник, не гос. обвинитель. Вот как он выглядит. exsotic baby names

Реми: Прокурор св. Марка. Тинторетто. Тоже очень, ну очень важный и властный чиновник Венецианской республики. Главный государственный обвинитель.

Реми: Он же, прокурор св. Марка от Тинторетто.

Реми:

Реми: То же королевский прокурор от Тинторетто.

Реми: Карло Череза 1647г .Нотариус. Нотариус очень важный и респектабельный дядя.

Реми: Раубриттер (нем. Raubritter) — рыцарь-разбойник или барон-разбойник. Определение раубриттер впервые появилось в немецких рыцарских романах XVIII века и означало рыцарей или особ рыцарского происхождения, участвующих в нападениях на проезжающих поблизости от их замков купцов и путешественников. Характер ведения средневековых войн, в первую очередь, локальных, между феодалами, различия местных законов, касающихся права взимания налогов и таможенных пошлин при пересечении границ феода, показания очевидцев, свидетельствуют о том, что многое зафиксированное хроникерами в летописях и носящее, по сегодняшним понятиям, признаки грабежа, в период средневековья было осуществлением рыцарем своих законных прав или общепринятым методом ведения войны. Безусловно, были многочисленные факты настоящего грабежа рыцарями, даже по понятиям средневекового права и современных норм. Порой такие раубриттеры создавали отряды (союзы), сегодня именуемые организованными преступными группами. Действия раубриттеров осуществлялись, в основном, в гористых районах, возле оборонных сооружений (замков), там где, обычно, не действовали законы центральной власти и хорошо вооружённые рыцари способствовали этим процессам. Поэтому большинство исторически зафиксированных случаев нападений раубриттеров известно в горных районах — средневековой Германии на Рейне, Баварии, Тироля, Италии, Чехии, Польши, Силезии (Нижней и Верхней), Шотландии Наибольшее количество сообщений о них появляется после гуситских войн в XV веке, периода, когда царил политический и правовой хаос. Многие имена раубриттеров стали легендами. Например, Черный Кшиштоф из Легницкого княжества, грабящий проезжающих купцов, мещан, рыцарей и путешественников, примерно, с 1500 до 1512 г., схваченный и казнённый в Легнице. Часто, со своими напарниками, кроме отбора лошадей, повозок, денег или товаров, отрубал пленникам руки или убивал на месте. В XV веке была известна женщина-рыцарь Катажина Скшинская (польск.)русск. герба Лебедь, владелица замка в Барвальде, замка на холме Гройец неподалеку от г. Живец. В XV веке гнездом раубриттеров был также небольшой замок в Mальце (теперь Малопольское воеводство).

Реми: Термин praticien встречается очень часто, я перевожу его русским словом позапрошлого века — «стряпчий», в значении «поверенный в делах». Прокурорами (точнее — procureur postulant) были те из стряпчих, которым удалось стать официально приписанными к той или иной судебной курии, иметь при ней свою «скамью». (обратно)

Реми: Прежде всего, мы можем оценить плюсы и минусы альтернативной системы профессиональной подготовки юристов. Несмотря на все расходы, пребывание в учении у прокурора сулило в чем-то бóльшие выгоды, чем престижная, но дорогостоящая университетская степень. Пусть новоиспеченные практики пользовались меньшим уважением, чем университетские лиценциаты, но они знали судейский мир «с изнанки», владели тонкостями ремесла, заводили ценные знакомства и семейные связи в мире судейских. Прокурорский статус гарантировал «синицу в руке», адвокатское звание манило «журавлем в небе», но отнюдь не гарантировало получение королевской должности.

Реми: Прежде всего, мы можем оценить плюсы и минусы альтернативной системы профессиональной подготовки юристов. Несмотря на все расходы, пребывание в учении у прокурора сулило в чем-то бóльшие выгоды, чем престижная, но дорогостоящая университетская степень. Пусть новоиспеченные практики пользовались меньшим уважением, чем университетские лиценциаты, но они знали судейский мир «с изнанки», владели тонкостями ремесла, заводили ценные знакомства и семейные связи в мире судейских. Прокурорский статус гарантировал «синицу в руке», адвокатское звание манило «журавлем в небе», но отнюдь не гарантировало получение королевской должности.

Реми: Завещание самого Жиля Бекдельевра, составленное в 1573 году, было способно породить еще более острый конфликт. Прежде всего он выделил треть всего имущества своей второй жене Жанне Ботерель. Еще в тревожном для Бекдельевра 1562 году они совершили с ней взаимное дарение всего имущества, сделав друг друга «универсальными» наследниками[216]. Остальные две трети недвижимого имущества подлежали разделу между детьми Жиля. Но теперь речь не должна была идти о «благородном разделе», дававшем преимущество старшему наследнику. Тьенетта Бекдельевр к тому времени уже умерла, но Жиль напоминает: моя старшая дочь, вопреки моему желанию и невзирая на мой запрет, вышла замуж за человека ротюрного состояния, простолюдина, от которого у нее родилось двое детей, Пьер и Жанна Жюльен, дети мэтра Жиля Жюльена, сьера де Бюрьен. Брак их матери с простолюдином лишал их прав на благородный раздел. Поэтому наследство делилось поровну на пять частей: одну часть получали внуки, остальные приходились на долю Жилетты[217], Пьерры, Оливии и Жюльенны Бекдельевр, дочери от второго брака. Найдя способ отказаться от благородного раздела, Жиль ставил младшую дочь в привилегированное положение, ведь помимо своей равной с другими наследниками части, составляющей 2/15, то есть 13 % от всех земель, она получала исключительные права на наследование той трети, которая оставалась в неделимой части имущества Жиля и Жанны Ботерель, как единственная их наследница. Иными словами, ее доля повышалась до 46 % всей недвижимости. Дочь «истинных дворян», племянница виконта, воспитанная в протестантском духе, получала привилегированную часть наследства, что, по всей видимости, и помогло ей выйти замуж за доблестного экюйе Франсуа Фрелона. Гарантом выполнения условий завещания Жиль сделал своего троюродного племянника Франсуа Бекдельевра, сеньора де Буэксик, советника парламента Бретани. Благодаря давним семейным связям он был в равной мере авторитетен и для детей от первого брака, и для протестантов из окружения Ботерелей как

Реми: Первая из авторитетных компиляций появилась примерно в 1140 г. в Болонье под влиянием изучения римского гражданского права. Ее автором был монах Грациан. Компиляция в основном основывалась на папских декреталиях и получила название Декрета Грациана (Decretum Gratiani), или Свода декретов (Corpus decretorum). Декрет (decretum) - римский термин для обозначения императорского законодательства. Позднее он стал обозначением папских постановлений. Грациан не только систематизировал материал, но и переработал его по схоластическому образцу, самостоятельно добавив правовые вставки (distinctions), юридические случаи (causae) и правовые проблемы (quaestiones). При этом он поступал так же, как и глоссаторы, когда они использовали глоссированную Дигесту. На основе работы Грациана возникла сравнимая с глоссаторами школа декретистов, которая дала начало богатой канонической правовой литературе. На ней, в свою очередь, базировалось изучение канонического права в университетах с применением методов обучения, характерных для образовательной деятельности глоссаторов. Поэтому в дальнейшем стали различать "канонистов", изучавших каноническое право, и "легистов", изучавших римское право. От этой терминологии происходит позднесредневековый титул jus utrumque, или juris utriusque doctor, который в Швеции, например, встречался еще в начале XX в. Канонисты представляли собой вместе с легистами средневековую юридическую элиту. Из их среды вышли такие могущественные и наиболее значительные представители папства, как Александр II, Иннокентий III и Бонифаций VTII (1294-1303 гг.). Вследствие силы папской власти было естественным, что последующие законы канонического права получали форму папских декреталий. В 1234 г. они были собраны в Liber extra, состоявшую первоначально из пяти книг, к которым в 1298 г. добавилась шестая. Наконец, в 1317 г. под названием "Clementinae" были объединены поздние декреталии Бонифация 8 и декреталии его последователя Клементия 5 (1305-1314 гг.). Законодательство, которое составили эти четыре компиляции, с 1583 г. стали официально называться Сводом канонического права (по аналогии со Сводом римского гражданского права). В 1582 г. вышло его официально напечатанное издание, на котором основываются все последующие. С 1918 г. сборники канонических законов выходят под названием "Кодекс канонического права".

Реми: http://drevlit.ru/docs/italy/XII/Ioann_Gratian/text1df04.php

Реми: Грациан Часть I. Исследуется второй вопрос, в котором спрашивается, могут ли девушки, помолвленные с одними, отклонить предыдущую договоренность, и обратить свои обещания к другому (вопрос I). Во-первых, следует выяснить, состоят ли они в браке? (вопрос II). Во-вторых, могут ли они расстаться друг с другом? 32 §1. Легко удостовериться, что они являются супругами как исходя из определения брака, так и на основании авторитета многих. Ведь супружество или брак есть соединение мужчины и женщины, поддерживаемое нераздельным образом жизни. Иначе говоря, соединение имело место между теми, кто вел нераздельный образ жизни. Соответственно между ними было согласие, которое есть побудительная причина брака, сообразно сказанному у Исидора: «Согласие создает брак». То же у Иоанна Хризостома 33. [264] Глава I «Ведь брак создает не соитие, но воля, а потому его расторгает не разделение тел, а разделение в волях. Значит, тот, кто оставит свою жену и не принимает другую, остается женатым. Ибо, хотя и отделен телом, все же в отношении воли остается соединенным. Когда же примет другую, то полностью оставит [жену]. Итак, распутству предается не тот, кто оставляет, а тот, кто приводит другую».

Реми: Грациан Часть I. Исследуется второй вопрос, в котором спрашивается, могут ли девушки, помолвленные с одними, отклонить предыдущую договоренность, и обратить свои обещания к другому (вопрос I). Во-первых, следует выяснить, состоят ли они в браке? (вопрос II). Во-вторых, могут ли они расстаться друг с другом? 32 §1. Легко удостовериться, что они являются супругами как исходя из определения брака, так и на основании авторитета многих. Ведь супружество или брак есть соединение мужчины и женщины, поддерживаемое нераздельным образом жизни. Иначе говоря, соединение имело место между теми, кто вел нераздельный образ жизни. Соответственно между ними было согласие, которое есть побудительная причина брака, сообразно сказанному у Исидора: «Согласие создает брак». То же у Иоанна Хризостома 33. [264] Глава I «Ведь брак создает не соитие, но воля, а потому его расторгает не разделение тел, а разделение в волях. Значит, тот, кто оставит свою жену и не принимает другую, остается женатым. Ибо, хотя и отделен телом, все же в отношении воли остается соединенным. Когда же примет другую, то полностью оставит [жену]. Итак, распутству предается не тот, кто оставляет, а тот, кто приводит другую».

Реми: Глава V Брачный договор, а не дефлорация создает брак «Когда начинают [заключение] брака, тогда и присваивают название брака. Брак же создает не дефлорация, а брачный договор. Вообще же брак имеет место, когда его [договор] заключают с девушкой, а не когда ее познает мужчина в соитии».

Реми: Глава V Брачный договор, а не дефлорация создает брак «Когда начинают [заключение] брака, тогда и присваивают название брака. Брак же создает не дефлорация, а брачный договор. Вообще же брак имеет место, когда его [договор] заключают с девушкой, а не когда ее познает мужчина в соитии». Глава VI



полная версия страницы